Ненависть к России лишает уехавших разума

Не первый раз наблюдаю странный, чисто русский феномен, когда ненависть к политике государства стремительно и органично трансформируется в ненависть к стране и к ее народу.

Как еще вчера вполне разумные, глубокие, талантливые люди-великаны вдруг стремительно мельчают, глупеют и превращаются в злобных карликов, не способных говорить более ни о чем, кроме как о своей ненависти к «режЫму». Как сладострастно вангуют России катастрофу, перечисляя все неминуемые ее грядущие беды. Как горячими сухими губами шепчут ей проклятия, как упоенно ищут «стукачей» и «вату» среди своих вчерашних друзей. Как через губу бросают в сторону своего народа – «захрюканый», а главной будущей «русской победой», на алтарь которой они готовы положить всё, видят «долой режим». И очень тяжело, когда таким, укушенным упырем ненависти, человеком оказывается твой друг, на глазах превращающийся в либерального зомби:

– Что делать с Крымом и Донбассом, осуществись твоя мечта об уходе Путина?

– Что делать? Придется возвращать. И заплатить за то, что сделали…

…Можно привести ему сотню аргументов против, спросить, как быть миллионам дончан, крымчан, херсонцев, мариупольцев, для кого приход русских войск – это освобождение из-под нацистского бандеровского ига*? Но какой смысл? Эти люди для него уже списаны в утиль. Их судьба, как и судьбы десятков миллионов соотечественников, кто думает не так, как он, для него неважны! Они «захрюканные».

У него и объяснение есть «логичное», почему победа в войне вредна. Оказывается, за победу в войне России придется заплатить еще больше, чем за поражение. Мол, возвращенные обратно территории, огромные репарации, разоружение и перспектива распада по образцу СССР, это куда меньшее зло, чем затраты на восстановление разрушенных войной территорий и строительство независимой от Запада экономики и промышленности. Россия должна отступить. Даже ценой утраты территорий, суверенитета, полной международной девальвации, после чего, по его мнению, «мы» (точнее, «они») начнут строительство истинно русского гармоничного государства прогресса и расцвета.

При этом на вопрос, как лично они поучаствуют в строительстве этого расцвета из Германии, Грузии или Австралии, где ныне обитают, у них едва ли найдется ответ. Точнее, он есть – никак! Строить будет кто-то другой, кому они издалека будут слать свои воздушные поцелуи. Ну, например, мальчики из ФБК* Навального, сидящие в Лондоне, которые после чудовищных обстрелов мирного Донецка, вытирая вонючую «божью росу» с глаз, бодро вещают, что по их данным город могли обстреливать российские войска. Вот эти и будут строить? Ну или там Максим Кац – картежник, блогер и неутомимый борец с «путинским режЫмом», на голубом глазу несущий со скоростью пулемета бред про то, что у России не было ни одной причины начать войну против Киева, что на Украине нет и никогда не было нацизма, что НАТО никак не угрожало и не угрожает России.

Самое пикантное то, что едва ли не первой своей задачей после «победы над Путиным» они озвучивают охоту на ведьм – поиск и изоляцию неправильных патриотов, пропагандистов и прочих «запутинцев» с их последующей депортацией в Северную Корею и Туркмению. Ну добрые они, наши демократы в изгнании.

Конечно, сделать это можно лишь с помощью неких «прогрессоров», которые будут одеты в натовскую военную форму. Не солдат НАТО, нет, а именно местных, которые пойдут на службу новой демократической власти, которая, в свою очередь, сможет удержаться исключительно с помощью дружеской поддержки стран подлинной демократии, прежде всего США, которые и выдадут форму. Как это уже было в нашей истории 30 лет назад, после разрушения СССР. Ведь иной альтернативы, в случае проигрыша войны, у России просто нет. Распад и раздел. И проговаривать это – совсем не значит заклинать кого-то там на сопротивление и «усугубление» преступной деятельности. И это уж точно не спущенный сверху «темник». В отличие от обитателей Австралии или Германии, нам, живущим здесь, в России, отсидеться и пережить в дремотной сытости еще один 1991 год не получится.

Иногда просто диву даешься, читая про то, как «прогрессоры» будут «после Путина» и проигранной войны восстанавливать Россию. Хохотать хочется гомерически над откровенной глупостью и слепотой этих Маниловых. «Восстанавливать»? Ага! То есть вложившие в эту войну уже почти 50 млрд долларов (и это только прямые расходы!) США и почти 20 млрд европейцы (про Киев я вообще молчу) вот так, вдруг, возьмут и «простят» русским эти свои траты? Правда? И России оставят ее армию, ее ядерное оружие, снимут с нее санкции, сохранят ее политическое устройство, придушат заполыхавший, как это всегда бывает в период ослабления государства, сепаратизм окраин, мудро поддержат «демопатов» – демократических патриотов? «И возляжет рядом лев и агнец. И корова будет рядом пастись с медведицею»? Это вы всерьез? Тогда вы просто дураки, которым ненависть выела всё серое вещество под черепной коробкой. Или нас за идиотов пытаетесь держать.

Впрочем, ничто не ново под Луной. Как много было тех, кто, покинув Россию потом превращался в страстного ее ненавистника, оправдывавшего свою ненависть к ней рабством и тиранией, по их мнению, царившими тут.

В 1836 году из России на Запад выехал дворянин и новый профессор Московского университета Владимир Печерин, полностью разочаровавшийся в стране, где он родился, и возненавидевший ее всем существом. Вот как он сам об этом писал: «На меня подул самум европейской образованности, и все мои верования, все надежды (связанные с Россией) облетели как сухие листья… Здесь нет будущности!»

Именно его перу принадлежит, можно сказать, гимн российского диссидентства и смердяковщины:

«Как сладостно отчизну ненавидеть

И жадно ждать ее уничтожения!

И в разрушении отчизны видеть

Всемирную десницу возрождения!»

Но вернуться в Россию на белом коне победителя ему было не суждено. Печерин умер в одиночестве 17 апреля 1885 года в Дублине и похоронен на Гласневинском кладбище под надгробным камнем, поставленным на его могиле сестрами милосердия больницы Mater Misericordiae. Незадолго до смерти он сам подвел черту под своей жизнью:

«…у меня необходимо две жизни: одна здесь, а другая в России. От России я никак отделаться не могу. Я принадлежу ей самой сущностью моего бытия, я принадлежу ей моим человеческим значением. Вот уже 30 лет, как я здесь обжился – а все-таки я здесь чужой. Мой дух, мои мечты витают не здесь – по крайней мере, не в той среде, к которой я прикован железной цепью роковой необходимости. Я нимало не забочусь о том, будет ли кто-нибудь помнить меня здесь, когда я умру; но Россия другое дело. Ах! как бы мне хотелось, как бы мне хотелось оставить по себе хоть какую-нибудь память на земле русской! Хоть одну печатную страницу, заявляющую о существовании некоего Владимира Сергеевича Печерина! Эта печатная страница была бы надгробным камнем, гласящим: здесь лежит ум и сердце В. Печерина».

Увы. В истории России он остался заурядным диссидентом и автором того самого «гимна ненависти отчизне». Да и то среди специалистов. А мы здесь. И мы отлично отдаем себе отчет в том, что происходит. И сделаем всё, чтобы победить. Мы втянулись в военную операцию, мы знаем как ее вести. И мы объединились вокруг Путина – не за Путина, а вокруг своего образа будущего России. Будущего, в котором уже ни у кого в мире не возникнет желания проверять Россию на прочность. Конфликта, из которого Россия выйдет окрепшей экономически, политически и духовно.

Владислав ШУРЫГИН, военный эксперт, член «Изборского клуба», «Взгляд».