День народного единства – не 4 ноября, а 7 ноября

С 2005 года  4 ноября в России отмечается государственный праздник «День народного единства». 23 ноября 2004 года на рассмотрение Государственной Думы   РФ был внесён законопроект, предполагающий внесения поправок в  Трудовой кодекс РФ : отмену празднования «7 ноября  — День Великой Октябрьской социалистической революции» и  введение нового праздника «4-е ноября. День народного единства».
Авторы законопроекта —  В. Богомолов ,  О. Еремеев  ( Единая Россия ) и  В. Жириновский  ( ЛДПР ). 27 декабря 2004 года проект был принят в третьем чтении и стал законом. 327 депутатов проголосовали — «за», 104 (вся фракция коммунистов) — против , двое воздержались. Принятие на законодательном уровне нового государственного праздника в ГосДуме РФ российским обществом было воспринято однозначно, как противопоставление и замена прежнего государственного праздника «7 ноября» на новый. До сих пор высшее руководство страны не осознает ошибочность своего решения: введение нового праздника совместили с отменой другого, не менее величественного для народов России.  Считаем, негативное  отношение руководства страны к государственному празднику «День Великой социалистической революции» вызвано тем, что после подавления ГКЧП 22-23 августа 1991-ого года произошел антисоциалистический переворот, и на государственном уровне утвердилась буржуазная идеология. Она, чем ближе к нашему времени, и особенно, после начала СВО на Украине все больше входит в противоречие с идеологий простого или, как теперь политологи говорят, «глубинного»  народа.  В 2022 году на одной из передач «Вечер с Владимиром Соловьёвым» известный кинорежиссер К. Шахназаров заявил, в частности, о следующем принципиальном противоречии внутри российского общества: «После 91-ого года у нас сложилось две идеологии: у нас есть идеология высшего класса — буржуазии, а у народа — советская идеология так и осталась. Вот в этом противоречие, которое мы так и не можем преодолеть. Вот, Поддубный (военкор) сказал: за что борются? За справедливость! Это советская идеология. Поэтому у нас получается «каша» и это противоречие в ходе СВО должно быть снято. У нас сегодня по всем каналам показывают бабушку с Красным флагом, а Мавзолей завешивают. Но этого нельзя делать! Тогда зачем вы показываете эту героическую старушку с Красным флагом? Для всех это образ советский! Это Советский Союз! Люди пишут со всего мира, плачут, когда это видят…. И отсюда получается «каша». А народ у нас советский!». Известный в Ярославской области историк-ученый В. Марасанова считает: «С учетом смены смыслов, происходивших в XX веке, историки должны говорить о том, что преодоление Смуты – это не замещающий 7 ноября праздник, а отдельное и очень важное событие для нашей страны, для ее развития и становления». Тем не менее, к  сожалению, уже на протяжении 18 лет происходит попытка использования нового государственного праздника «4 ноября – День народного единства» в качестве замещения из общественного сознания памятного  и дорого для десятков миллионов людей «День 7-го ноября». На наш взгляд, это не только вносит очередную сумятицу в общественное сознание россиян, но и дискредитирует саму идею «государственного единства» в глазах общественности. По данным Фонда общественного мнения, в ходе опроса (октябрь 2022 г.) 29% граждан к числу опрошенных относятся к «Дню 4–е ноября» как к празднику и 60% — как к дополнительному выходному дню. Хотя, по мнению 72% респондентов, России нужен такой праздник, как День народного единства. День народного единства 4 ноября https://fom.ru/Proshloe/14798 С другой стороны, по данным ФОМ,   около 40% российских граждан День 7-го Ноября воспринимают государственным праздником до сих пор. Россияне оценивают роль Октябрьской революции в судьбе страны и их семей https://fom.ru/Proshloe/10685 И это несмотря на то, что на протяжении более 30 лет на государственном уровне осуществляется линия неприязни к этому величайшему событию не только в жизни нашей страны, но и всего мирового сообщества.
Что касается событий четырех вековой давности, то тогда действительно в результате Смуты и польско-литовской интервенции возникла реальная угроза потери государственности, утраты столицы, культуры и религии, т. е тех основ, на которых стояла и строилась жизнь русского народа.  Смута обусловила полный разлад и раскол во всех слоях российского общества, парализуя деятельность органов власти. Нарастал вал бесхозяйственности и бандитизма. Ярославский историк А. Лебедев отмечает: «Изучая в архиве документы о ярославских дворянах ХVII века, я обратил внимание, насколько была разорена тогда территория современной Ярославской области. Многие населенные пункты, сельхозугодья – была такая формулировка – «перелогом и лесом заросли… То есть фактически прекратили свое существование. Ставилось под угрозу – ни много ни мало – вообще существование русской цивилизации». Соседние страны Польша, Швеция и Литва, пользуясь ослаблением центральной власти и утратой боеспособности русской армии, вторглись на территорию страны. Поляки при содействии московских бояр изменников, так называемой Семибоярщины (представители 7-ми боярских родов) посадили на царский трон Владислава, сына польского короля Сигизмунда.
Казалось, Россия навсегда погибла. Однако сначала Нижний Новгород, а затем Ярославль стали центрами патриотического движения за освобождение Отечества. Выдающуюся роль в организации движения, несомненно, сыграл земский староста К. Минин, вдохновленный грамотой Патриарха Гермогена, патриота-государственника. Когда к Патриарху в келью вошли бояре-изменники во главе с М. Салтыковым, ( Заместитель польского коменданта Кремля – В.К .)  чтобы подписал Грамоту о полном подчинении русских воле польского короля Сигизмунда. Он был тверд и непреклонен: «Пусть королевич примет православие и выведет поляков из Кремля, а иначе я всех благословлю на борьбу с ним – идти под Москву и стоять за веру свою даже до смерти». М. Салтыков в гневе выхватил нож и замахнулся на Святейшего патриарха. «Не боюсь я твоего ножа, — спокойно сказал Гермоген, — против него есть у меня сила Святого Креста». Тогда его бросили в темницу Чудова монастыря на территории Кремля, не давали ему ни хлеба, ни воды, изредка иногда бросая сноп овса. Находясь в заточении, Гермоген находил возможность передавать на волю свои призывные грамоты. Последнюю из них послал в Нижний Новгород, где уже собирались полки Минина и Пожарского. Он благословил их возглавить всенародное ополчение. Патриарх Гермоген умер в темнице голодной смертью в 1612 году.
Призывы Патриарха к освободительной борьбе горячо поддержали простые нижегородцы, а затем городской совет Нижнего Новгорода и духовенство. На общем собрании нижегородцев у стен Спасо-Преображенского собора в Обращении К. Минина к нижегородцам говорилось: «Захотим помочь московскому государству, так не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать…». Он предложил на добровольных началах и, если потребуется, в принудительном порядке собрать материальные и денежные средства для  обеспечения ополченцев. Нижегородцы поручили ему руководить казной, веря в его честность и добропорядочность. Кстати, когда нижегородцы обратились к Д. Пожарскому, чтобы  возглавил народное ополчение, то он дал согласие при одном условии, если за материальное и денежное довольствие войска будет отвечать К. Минин. Их обоих отличали справедливость и великодушие, щедрость в пожертвованиях конкретным людям и обществу, скромность и честность по отношению к товарищам по оружию и в поступках, благочестие и набожность, преданность государственным устоям и Отечеству. Все это предопределило, почему они оказались общенациональными лидерами и их успех в деятельности по сплочению народа в борьбе с интервентами.
Решив вопрос с организацией ополчения, нижегородцы послали по разным городам гонцов с грамотами, приглашая «всех чинов людей главных городов собрать народ из окольных меньших городов на совет и постановить, как идти всею силою земли на Москву». Одна из Нижегородских грамот попала на благодатную Ярославскую почву. Ярославцы, сняв с нее копии, приложили еще от себя увещевательную грамоту и послали их в Углич, Бежецк, Кашин, Романов. Жители этих городов, получив и прочитав такие грамоты, тотчас целовали крест «стоять за православную веру против польских и литовских людей». Ярославский писатель В. Замыслов, исследователь той эпохи, привел в книге  «Ярославль – спаситель Отечества» содержание одной из ярославских грамот. В ней  отмечалось: «Панам на Москве и во всех городах московского царства не бывать.  В Ярославле много людей, готовых идти против польских людей».
Народное ополчение выступило на Москву из Нижнего Новгорода в начале марта 1612 года, а к апрелю вошло в Ярославль, в котором оно простояло до конца июля. В. Марасанова отмечает: «Ярославль в это время оставался одним из важнейших центров внутренней и, что особенно важно, внешней торговли, он стоял на пересечении торговых маршрутов между Москвой и Архангельском, на пути в Сибирь, от него шел речной путь по Волге на Каспий и в страны Азии». Ярославль стал своеобразной временной столицей российского  государства. Отсюда Минин и Пожарский, как общенациональные лидеры, рассылали грамоты всем русским городам с призывом «присылать в Ярославль из всяких чинов человека по два для организации «Совета всея земли». В «Совет всея земли» вошли представители крупных княжеских родов – Долгоруких, Куракиных, Бутурлиных, Шереметевых, а также богатые купцы. От Ярославля там заседали купцы Григорий Никитников, Епифаний Светешников, Михаил Гурьев и др. Он явился общероссийским Правительством возрождаемой России. При нем работали Приказы (так назывались тогда высшие органы власти): Разрядный (военный), Посольский и Поместный (ведал хозяйственными делами) Дворцовый, Сибирский и приказ Казанского двора, что позволило «Совету всея земли» осуществить управление освобожденными от интервентов землями. Совет решал задачи назначения воевод и дьяков в разные города (это уже восстановление законной власти на местах), занимался приемом ратных людей на службу и раздачей им жалованья. В Ярославле начали чеканить монету, на которой было написано имя последнего царя династии Рюриковичей – сына Ивана Грозного Федора Иоанновича. Последнего царя, легитимность власти которого никем не оспаривалась. Это служило символом приверженности ополчения закону и традициям русской государственности.
Одновременно Ярославль начал играть роль международного центра в геополитическом отношении. Правительство предприняло дипломатические шаги по нейтрализации Швеции в борьбе с поляками, пообещав выставить  кандидатуру Карла-Филиппа, брата шведского короля Густава-Адольфа на русский престол. В то же время князь Д. Пожарский провёл дипломатические переговоры с Иосифом Грегори, послом германского императора, на предмет оказания помощи ополчению в освобождении страны. Посол взамен предложил Д. Пожарскому в русские цари двоюродного брата императора, Максимилиана. В результате дипломатических усилий Правительства ополченцы добились установления мирных отношений со Священной Римской империей, Швецией и его марионеточным Новгородским государством. Шведы и немцы в расчете на усиление своего влияния в России после разгрома польских войск прислали на помощь ополченцам Минина и Пожарского воинские отряды с артиллерией.
К народному ополчению присоединилось немало городов Подмосковья, Поволжья и даже Сибири. Многие народы России Среднего и Нижнего Поволжья (татары, марийцы, чуваши и др.) активно участвовали в освободительном походе Москвы от поляков под руководством Минина и Пожарского. Сам по себе это удивительный факт в истории Российского государства. Казалось бы представители Казанского и Астраханского ханств, еще хорошо помнившие свою  государственную самостоятельность и вековую вражду с Москвой, в принципе должны были бы воспользоваться глубочайшим кризисом Московского государства и выйти из состава России. Этого не произошло. Уже тогда сложились узы взаимопонимания между русскими и другими народами Поволжья, их элитами. Национальным элитам народов, вошедших в состав России,  не присущ был принцип: «Враг моего врага – мой друг».  В свою очередь «нигде русская община, — отмечал российский историк, этнограф и писатель Ф. Нестеров, — не напоминала английскую колонию, нигде не держалась обособленно-высокомерно по отношению к «туземцам», повсеместно она органично врастала в окружающую иноплеменную среду, завязывала с ней хозяйственные, дружественные и родственные связи».
28 июля 1612 года, отслужив молебен в Успенском соборе в Спасском монастыре,  уже не трехтысячное ополчение, каким оно вошло в Ярославль, а двадцатитысячное войско, хорошо экипированное, двинулось на Москву. Духовным наставником ополчения стал преподобный Иринарх Затворник Ростовский , благословивший Минина и Пожарского на штурм Москвы. Духовный подвиг Иринарха Затворника можно сравнивать с ролью другого святого, родившегося на также Ярославской земле – Сергея Радонежского, благословившего на Куликовскую битву (1380 г.) с монголами князя Д. Донского.  В конце августа народное ополчение подошло к Москве, окружив Кремль. Польский историк Казимир Валишевский писал об осажденных воинами Д. Пожарского поляков и литовцев в Московском Кремле. «Они пользовались для приготовления пищи греческими рукописями, найдя большую и бесценную коллекцию. Когда эти  источники иссякли, они выкапывали трупы, потом стали убивать своих пленников». Переговоры с польско-литовским гарнизоном о сдаче начались 22 октября (1 ноября по новому стилю). 
Изгнание поляков из кремля
26 октября (6 ноября) кремлевский гарнизон поляков согласился сложить оружие и сдаться на милость народного ополчения. На следующий день, 27 октября (7 ноября), началась сдача королевского гарнизона. В тот же день народное ополчение торжественно, под колокольный звон, под предводительством Минина и Пожарского, вошло с иконами и хоругвями вошли в святая святых родной земли – Успенский кафедральный собор на территории опустошенного и оскверненного захватчиками Кремля.
В июне 2012 года в Ярославле проходила Международная научная конференция, посвященная 400-летию Смутного периода в России, национально-освободительной борьбе народов России под руководством К. Минина и Д. Пожарского. С довольно нетрадиционным взглядом на те далекие события выступил профессор Варшавского университета И. Граль. Согласно его точке зрения Польша была не причастна к трагическим последствиям, которые имели место в Смутный период в тот период. Тогда главный враг Польши была Швеция, с которой она находилась в состоянии войны.  Получается, по его мнению, претензии к Польше по поводу ее участия в развале российской государственности и материальном и культурно-духовном ущербе, нанесенном русскому народу – не обоснованы. Однако все выглядело иначе. В тот период Швеция и Речь Посполитая отложили споры между собой из-за Ливонии, чтобы сообща одолеть Московское государство.  Если обратимся к «Сказанию Авраама Палицына об осаде Троицко-Сергиевского монастыря от поляков», одного из духовных подвижников в  подготовке русского народа против польских интервентов, то там непосредственно говорится о злодеяниях польских войск на территории Ярославля. Ляхи непокорных ярославцев сбрасывали с колоколен церквей, с крутого берега Волги в воду с камнем на шее, детей перед глазами родителей бросали в огонь, либо разбивали их о камни и углы домов. Не случайно через 200 лет, когда французские войска вошли в Москву, то, первым делом, поляки под руководством генерала Ю. Понятовского, участвовавшие в войне Наполеона против России, ворвались в Кремль и забрали все трофеи, взятые ополченцами Минина и Пожарского у польских интервентов в 1612 году. Тем самым, они хотели уничтожить следы былых поражений.
Можно только сожалеть, что в учебниках по истории России для школьников и студентов, в современной идейно-пропагандистской политике в СМИ  в недостаточной степени формируется представление о том периоде, как судьбоносном. Не говоря уже о практически полном замалчивании другой даты, не менее важной  в тысячелетней истории Российского государства, 7ноября 1917 года. Удивительно, но факт: 7 ноября 1612 года, а не 4 ноября (тогда лишь ополчение под руководством Минина и Пожарского вошли в Китай-город около Кремля) поляки были изгнаны из Москвы. Не случайно, Президент РФ Б. Ельцин 13 марта 1995 года подписал Федеральный Закон «О днях воинской славы (победных днях) России (ФЗ № 32), в котором 7 ноября был назван «Днем освобождения Москвы силами народного ополчения под руководством Минина и Пожарского от польских интервентов (1612 год)».  Это, во-первых. Во-вторых, эти события схожи тем, что независимо от социального происхождения и положения, вероисповедания, огромные массы людей оказались едины в достижении общей цели. В 1612 году наши предки активно участвовали в изгнании польско-литовских интервентов, а после свершения Октябрьской революции – наши отцы и деды участвовали в борьбе с иностранной интервенцией во главе с Англией, Германией, Францией, США и Японии. Не случайно, и. о. Главнокомандующего Российской армии после подавления корниловского мятежа в августе 1917 года генерал А. Брусилов, став военачальником Красной армии, писал: «Кто, как не большевики, вместе с русским народом отстояли нашу землю и воссоздали Россию… Пора нам всем забыть о трехцветном знамени и соединиться под красным». В — третьих, оба судьбоносных событий исключительно продемонстрировали единство и сплоченность народов разных национальностей в борьбе с внешним врагом, которое прочно закрепилось в годы Великой Отечественной войны и сегодня наблюдается в ходе СВО на Украине. Все это свидетельствует о том, что Россия не являлась «тюрьмой народов» в дореволюционный период, ни «империей зла» в советские времена, тем более, в наши дни. Следовательно, с точки зрения формирования не мнимого, а настоящего народного единства оба эти праздника следует проводить 7 ноября. А 4-е ноября, как до Октябрьской революции, останется церковно-государственным праздником в честь Казанской иконы Божией Матери, под сенью которой ополченцы вошли в Московский Кремль как победители польской интервенции.
Первый секретарь ЯО КПРФ (1993-2000 гг.) Владимир Корнилов
Чудотворная икона Казанской Божьей матери