КАК ВОЗВРАЩАЛИСЬ СВЯТЫНИ…

Благоверные князья Феодор, Давид и Константин – небесные покровители ярославцев. В своих воспоминаниях Марина Шиманская рассказывает о возвращении святых мощей благоверных князей Церкви. Материал сопровождается фотографиями Сергея Метелицы.

Случайность или чудо?

Память человека избирательна и своевольна: некоторые моменты жизни она  «записывает»  так ярко и подробно, словно заранее знает, что спустя годы ты обязательно вернешься к их осмыслению.   

Тот летний день 1988 года, когда в  Спасо-Преображенский монастырь из церкви Николы Надеина привезли деревянный короб с мощами князя Федора Черного и его сыновей, мне запомнился так, как ни один другой за десять лет работы в музее.  В то время  еще и храмы, и иконы, и даже святые мощи для нас, сотрудников музея, были не чем иным, как памятниками истории и культуры, которые мы призваны изучать и хранить для потомков. Делали это честно, трепетно, и с большой любовью ко всем предметам старины. И  вот на наших глазах  один из объектов хранения, мощи ярославских князей, начинали жить своей, церковной жизнью, для нас  совсем незнакомой. Ее представители – люди в рясах – пришли за ними в наш музей, который когда-то был их монастырем.

В самой маленькой комнате старинных погребов, перед мощами начался молебен. «Лучше» места, чтобы избежать публичности, было не сыскать: теснота такая, что ни войти, ни выйти. Но пропустить столь необычное событие мы не могли и собрались неподалеку от здания, внимательно наблюдая за происходящим. Всем хотелось посмотреть, как выглядят мощи и что там с ними  делают священники?  Какая сила меня туда повлекла,  догадываюсь только теперь, а тогда ни за что не объяснила бы, как решилась протиснуться к мощам  сквозь плотную стену незнакомых людей в церковных одеяниях. И вот я оказалась перед  деревянным коробом с  покрытыми тканью мощами,  различила три темных черепа и посередине слегка приподнятую кость руки.  Недолго постояв у короба, я вернулась к своим, которые, конечно же, поинтересовались, как выглядят мощи. Рассказала: один череп — большой, два других по бокам — поменьше, а как расположена  рука, еще и показала на себе.    Долго разговаривать, к счастью, не пришлось — я спешила  в Музей истории города  на экскурсию. Туда добежала привычно быстро, а через полтора часа, проводив туристов, вернуться в музей с той же легкостью  не могла. Сильная боль в пояснице возникла неведомо откуда, а при движении становилась невыносимой. Ничего подобного прежде со мной не случалось.  Преодолевая боль, поплелась. Особенно трудно было подниматься по крутой лестнице на свое рабочее место в бывшую Воскресенскую церковь монастыря. И тут я встретила сотрудника, который, выслушав мои недоумения по поводу странной боли, предложил мне взять в руки свечку, оставшуюся  у него после молебна.    Хотя никакой связи между своим здоровьем и  мощами я не видела, согласилась. Почему бы и нет?  Подержала в руках огарок свечи  и «поползла» к себе. В рабочей суете  не заметила, что боль бесследно прошла.  Что это было — случайность или чудо? Я не знала.  Но легкий «щелчок», который я получила, побуждал искать ответ поскорее:  в Церковь должны были вернуться не только святыни, но и люди.

Мощи — значит мощь

Сколько  раз мне приходилось говорить и слышать слово «мощи», даже не сопоставляя его с однокоренным — «мощь», обозначающим огромную силу. А в русском языке, как известно, случайностей не бывает.  Мощи и есть огромная сила. Это знание было открыто  первым христианам. Рискуя жизнью, они собирали останки святых мучеников и хранили их, понимая, что мощи обладают  той же чудотворной силой, что и святые,  благодаря своему  тесному соединению с Богом. С тех древних времен в каждом храме Божественная литургия совершается на мощах святых, крошечные частички которых зашиты в антиминс, плат для престола. Благодаря даже самым маленьким частичкам мощей святые становятся незримыми участниками богослужений.  Еще Иоанн Златоуст отметил  удивительную особенность мощей:  как бы их ни разделяли, сила их не уменьшается.

Подтверждением неисчерпаемой чудесной силы святых мощей стали и удивительные истории их возвращения в Церковь после многих десятилетий безвестного пребывания в музеях.

Благоверные князья Федор, Давид и Константин, ярославские чудотворцы

Сорокалетним княжением Федора Черного заканчивался в Ярославле XIII век, время унизительного  подчинения непобедимой Орде. Тогда перед  каждым русским князем  стоял трудный выбор: склонить голову перед татарами, спасая от разорения свой удел, или вступить с врагом  в неравный бой, даже без  надежды на победу. Федор Черный избрал путь дипломатии, избавив город от набегов татар.

Последний день своей жизни князь провел в Спасо-Преображенском монастыре. Под звон колоколов его перенесли сюда из княжеских палат. В монастыре он принял схиму и благословил собравшихся ярославцев, попросив у всех прощения. А когда монахи начали читать утреню, осенил себя крестным знамением и умер.

Деревянная колода с телом князя оставалась под Спасо-Преображенским собором монастыря. Обоих его сыновей – Давида и Константина – после  смерти положили рядом с отцом. А когда в 1463 году князей решили предать земле,  во время погребального пения в храме начали совершаться чудеса исцелений. Архиепископ  Ростовский Трифон, узнав об этом, прислал для проверки святости мощей своего протопопа. Тот не поверил  монахам и в пылу спора    разорвал одежды на мощах князя. Протопоп и епископ,  усомнившиеся в святости князей, тяжко заболели. Исцеление им принесли только покаяние и молитвы у мощей.

А в монастырь к ярославским чудотворцам потянулись верующие, побывали здесь многие русские государи.  У мощей молились Иван III, Иван Грозный, Екатерина II. В 1831 году в честь святых по проекту местного архитектора П.Я. Панькова рядом с собором построили церковь, в которой они и пребывали до революции.  После 1917 года постройки монастыря разделили между разными советскими организациями,  но «выселять» князей не решились. А  в 1938 году мощи  стали одним из главных экспонатов антирелигиозного музея, открывшегося в церкви Илии Пророка. Чтобы научно обличить церковников в обмане, мощи отправили на экспертизу.  И надо отдать должное медикам того времени, которые  не побоялись написать  заключение о подлинности мощей.  Признавая их древность и удивительную сохранность, они сделали неожиданный для ученых вывод: «…последнее слово о причинах сохранности тел князей Феодора, Давида и Константина принадлежит уму и религиозной совести народа».

Музей просуществовал несколько лет и в 1941 году был закрыт — его директор ушел на фронт. А мощи благоверных князей Федора, Давида и Константина оказались в храме Николы Надеина, который в 30-х годах использовался как хранилище музейных фондов,  в годы войны — как склад госпиталя, а в 1959 году вошел в состав музея-заповедника. Остается загадкой, когда и как туда попали святые мощи. По музейному преданию, их перенесли ночью в храм  сотрудники музея. Чтобы надежнее скрыть, намеренно не внесли их в книги учета фондов.  Рядом с ними лежали еще одни мощи, происхождение которых было неизвестно. Когда в 80-х годах новая заведующая архитектурным отделом Е.А. Анкудинова принимала  дела, в церкви Николы Надеина ей так и сказали: «Это Федор Черный с сыновьями, а рядом — неизвестно кто». Почему-то неопознанные мощи  называли «Сибирской мумией».  Реставратор музея А.Ф. Черторижская регулярно приходила в храм, чтобы поддерживать их в порядке. И если мощи князей ухода не требовали, то «мумию» приходилось    нередко протирать.

Во время туристического сезона в  храме Николы Надеина  проводили  экскурсии.  А иногда музейщики тайно к мощам  допускали тех, кто об этом просил.  В 1987 году  Е.А. Анкудинова привела к мощам своих близких друзей  — они искали помощи  в рождении детей. Пришли не по крепкой вере — от безнадежности. А святые откликнулись: в 1988 году у молодой пары  родились три девочки! Одну врачи спасти не сумели, а две благополучно выросли и стали  хорошими, добрыми  людьми, с которыми я хорошо знакома. История эта осталась только в памяти причастных к ней людей — в  музейных документах чудеса  не записывали.

Вряд ли кто догадывался тогда, что столь явным чудом  мощи благоверных князей Федора, Давида и Константина  словно напоминали о себе и предупреждали о том, что грядут большие перемены. А начались перемены с того, что в 1988 году государство позволило Церкви широко отметить  1000-летие Крещения Руси.

В преддверии празднования «вражеские голоса» сообщили, что в Ярославле  в бедственном состоянии находятся мощи святого князя Федора Черного. В Ярославле «голоса» услышали.  В своих воспоминаниях о митрополите Иоанне (Вендланде), журналист Э. Меженная пишет:

  «Главный редактор газеты, в которой я работала, послал меня в облисполком на заседание комиссии. Обсуждали, как организовать встречу на высшем уровне. Слово взял начальник областного КГБ генерал Разживин. Суть его выступления сводилась к следующему: “На Западе распространено заявление диссидентов, что в Ярославле в непотребном виде находятся мощи каких-то святых. Надо узнать, правда ли это, и, если правда, – исправить положение” Я рассказала об этом Владыке. Он разволновался и сказал: ,,Это князь Федор с сыновьями Давидом и Константином. Раньше святые мощи находились в церкви Николы Надеина. Я прикладывался к ним в 1967 году, меня туда тайком проводил работник музея за день до своего ухода на пенсию. В списке прибывающих в Ярославль иностранных гостей, Владыка увидел фамилию Шаховского. — Это архиепископ Иоанн Шаховской! Прямой потомок князя Федора Черного. Он обязательно попросит разрешения помолиться у мощей святых ярославских князей. Я познакомился с ним, когда был в США. Он присылал мне в Ярославль письмо с просьбой поставить свечу или перед мощами благоверных ярославских князей, или перед их иконой. И просил обязательно сообщить ему: перед чем я поставил свечу. Я ответил, что перед иконой. Он все понял…’’   

После вмешательства Владыки события развивались следующим образом. Был объявлен аврал, и в самые короткие сроки мощи князя Федора с сыновьями были извлечены из небытия, приведены в соответствующий вид. Перед мощами поставили подсвечник и выделили священника, чтобы можно было отслужить молебен. Приехавший с делегацией Шаховской оказался не архиепископом из США, а еще одним потомком благоверного князя Феодора – профессором богословия из Парижа, Дмитрием Михайловичем Шаховским. Первое, о чем он попросил, приехав в Ярославль, – это провести его к мощам благоверного князя Федора и чад его Давида и Константина… Оказалось, что у него была тяжело больна жена, и он специально поехал в Россию, помолиться о ней своим святым предкам».

Другие участники этого совещания вспоминают о том, как они удивились неожиданному решению генерала КГБ Разживина исправить положение, и рассказывают, что  «в течение суток мощи извлекли из заточения и в ближайшее время передали Церкви».

Чудесным образом в 1988 году вдруг все сошлось и совпало: и чудо от мощей,  и указание генерала, и хлопоты уважаемого властями митрополита Иоанна, и воля  архиепископа Ярославского Платона, и просьба Д. Шаховского поклониться мощам предков.

А череда удивительных событий продолжалась: приехавший в Ярославль Димитрий Шаховской познакомился  с фотокорреспондентом ТАСС Сергеем Метелицей и спросил у него, кто может дать разрешение побывать у  мощей Федора, Давида и Константина. Сергей Иванович указал ему на председателя облисполкома В.Ф. Горулева. Перед властями встала непростая задача — выполнить просьбу потомка ярославских чудотворцев,  не привлекая к этому внимания горожан. Выбор пал на Спасо-Преображенский монастырь. Так благоверный князь Федор с чадами вернулся именно в то место, где принимал схиму, откуда отправился в жизнь вечную, и где Господь свидетельствовал о его святости множеством чудес, происходивших у  мощей.

Но прежде чем продолжать рассказ  о передаче княжеских мощей, несколько слов надо сказать о Дмитрии Михайловиче Шаховском. Хотя его родители были вынуждены эмигрировать из России, любовь к родине сохранили до конца своих дней. Дмитрий родился в Париже в 1934 году и вырос в русской среде. В юности получил французский паспорт, без которого ни учиться, ни работать было невозможно.  Окончил Сорбонну. Стал профессором, доктором историко-филологических наук и признанным на Западе специалистом по русской генеалогии. Дмитрий Михайлович  в одном из своих последних интервью в Париже рассказал о том, что его волнует сегодня:

«Я много лет преподавал и преподаю по сей день русскую историю, философию, историю Православной Церкви. Стремлюсь показать студентам настоящую Россию. Объять необъятное невозможно, но я даю необходимые основы для адекватного восприятия России. Она сегодня очень многоликая.  Я вижу свою задачу в том, чтобы свидетельствовать о той России, из которой мы вышли, и наводить мосты с той, которая возрождается после тяжелейших испытаний. Надо помогать стране, исправлять искаженный образ, который навязывают ее недруги. В наведении мостов предстоит немало сделать следующему поколению. Поэтому я очень рад, что мои сыновья сейчас работают в России. У них патриотические взгляды».

Такая преданность России  вызывает большое уважение, согревает сердце и удивляет — как он сумел пронести через всю жизнь  любовь к своей далекой родине,  как обрел столь глубокое понимание страны,  в которой не жил, как сумел передать детям свою любовь к России?! Как видно, духовное влияние его святых предков не знает границ ни во времени, ни в пространстве.

А теперь вернемся в 1988 год.  Пятого июля из музея мощи благоверных князей перевезли в Федоровский собор, где их    встретили верующие.

Вот что вспоминает о событиях тех дней Э. Меженная: «Архимандрит Михей (Хархаров) (в то время настоятель Федоровского кафедрального собора) пришел к Владыке Иоанну с радостной вестью. Сказал, что предполагается облачить мощи по русскому обычаю в льняные одеяния. На что Владыка возразил: «Благоверный Федор был схимник, и его надо облачить в монашеские одежды. А его сыновья – князья, их надо облачить в парчу». Митрополит Иоанн сделал благоверному Федору подарок: отдал свою новую монашескую мантию из натурального шелка, настолько хорошего качества, что ее даже не пришлось гладить – все 40 складочек были одна к одной…»

Митрополит Иоанн воспринимал возвращение мощей ярославских чудотворцев в Церковь как огромную личную радость. Его, русского аристократа, человека высокой культуры и интеллекта, сложная судьба  князя Федора Черного заинтересовала давно. Как-то  в газете «Северный рабочий» он прочитал статью  историка-атеиста, который возмущался, что «церковники в своих проповедях говорят о каком-то Федоре Черном — лампада», и восклицал: «Да разве русский народ назовет что-нибудь хорошее черным?» Как видно, автор не знал церковно-славянского языка, в котором  «чермный» обозначает красный, красивый.    Архиерей, доктор богословия, не имел  возможности  ответить ученому через газету.  Он сделал это иначе — написал исторический очерк «Князь Федор (Черный)». Книга Иоанна Вендланда увидела свет только в 1999 году, через десять лет после его смерти. Но и нынешним историкам, среди которых часто встречаются потомственные атеисты, стоит ее прочитать, чтобы  не пускаться в размышления  о существовании двух  Федоров Черных —  без веры и одного святого не понять.               

В Федоровском храме  мощи находились двадцать лет, пока на Волге не появился Успенский собор, построенный  к 1000-летию Ярославля    меценатом В.И. Тырышкиным. Конечно же, главная святыня города должна была находиться только там.  И 1 октября 2011 рака с мощами,  установленная  на лафете БТРа, отправилась в новый кафедральный собор. Во главе крестного хода шел  епископ Рыбинский и Угличский  Вениамин, который сопровождал святые мощи и во время их первого «переезда» из музея в Федоровский собор.

В Успенском  соборе мощи встречали митрополит Ярославский и Ростовский Пантелеимон, духовенство и верующие. Невероятно, но в нем  к тому времени их уже  «ждали»  мощи    благоверных князей Василия и Константина, после которых смоленский князь Федор, взяв в жены княжну Марию Васильевну  и встал на ярославский престол.

Марина Шиманская

Фото: Сергей Метелица

На снимках:

1 — Е.А. Анкудинова в храме Николы Надеина у мощей благоверных князей Федора, Давида и Константина в 1988 году.

2 — Во время молебна в Спасо-Преображенском монастыре.

3 — Д.М. Шаховской. Ярославль, 1988 год

4 — Перенос мощей в Федоровский собор.

5 — Молебен у мощей в Федоровском соборе возглавлил архиепископ Ярославский и Ростовский Платон.